Жизнь для изучения жизни

О значимости и социальном эффекте науки, о новых открытиях на генетическом уровне организации жизни мы пообщались с заведующим кафедрой системной биологии, доктором биологических наук, специалистом в области ботаники и экологии, доцентом, общественным экологом Гродненской области Олегом Созиновым.

– Олег Викторович, что значит для Вас наука?

– О, это мой мир! Это эффективный инструмент познания реального устройства и функционирования мира. Это сфера чистого творчества, возможность открывать новые истины и закрывать невежество, это интереснейшая жизнь, наполненная смыслом, самый загадочный квест, это свой круг общения, где тебя понимают и принимают. У науки есть значимый социальный эффект – она организует людей на командную работу, на подвиги, на выход из зоны комфорта, на новое, это сильный фактор социализации и прогресса. – На Ваш взгляд, в чем смысл жизни ученого?

– На этот вопрос отвечу цитатой из любимого с детства произведения «Понедельник начинается в субботу» братьев Стругацких «Они работали в институте, который занимался прежде всего проблемами человеческого счастья и смысла человеческой жизни, но даже среди них никто точно не знал, что такое счастье и в чём именно смысл жизни. И они приняли рабочую гипотезу, что счастье в непрерывном познании неизвестного и смысл жизни в том же». Кстати, именно с этой повести-сказки для научных работников младшего возраста и началась моя любовь к науке, которую я прочел, как только научился читать. Помню, глоссарий сказки законспектировал весь.

– Олег Викторович, что изменилось в Вашей любимой науке – ботанике – за последние десятилетия?

– Для начала скажу, что ботаники как науки, в реальности не существует. Она есть только как учебный предмет и специализация в вузах и как наименование специальности в аспирантуре и ученых степенях. Если человек говорит, что он ботаник, в хорошем смысле этого слова, то он явно любитель, а не профессионал. Под общим понятием «ботаника» находится много наук, у которых объект изучения растения или растительность, начиная от генетики растений, биохимии и физиологии, цитологии, анатомии и заканчивая экологией растений, геоботаникой и ботанической географией. Конечно, в ботаниках изменилось всё с наступлением эры геномики. Основная причина этой моды в науке, ее mainstream – изобрели как цифровать генетический уровень организации жизни, по сути, ввели ГОСТ, биология в целом начала формироваться как доказательная, к чему раньше пришла медицина, это принципиально важно. Но сейчас, когда геномный анализ, по сути, стал рутинной работой, конвейером, начала формироваться эра феномики, которая «заточена» на выявлении закономерностей формирования, организации и изменения характеристик растений во взаимосвязи с влиянием внешних факторов, характеристиками генотипа, паттернами экспрессии генов и функционального проявления белков. То есть ботаническая наука хочет знать, как при конкретном 15 февраля на военном факультете ГрГУ имени Янки Купалы пройдет День открытых дверей нежана емерник: «влечение философией открыло дверь в «другое измерение»» изнь длЯ изучениЯ жизни Челек ГрГ Наука № 1 (544) 29 студзеня 2025 года ГРОДЗЕНСКІ ЎНІВЕРСІТЭТ 7 GAZETA.GRSU.BY 4 красавіка 2017 года генотипе растение реализует себя в конкретных условиях жизни, а это является мощным прогнозным ресурсом. В зоологии, микробиологии, микологии такие же векторы развития. И, конечно, голубая мечта каждого биолога выяснить, как функционирует экосистема с ее разноуровневыми фантастическими синергетическими эффектами, реализуемая только через командную работу профессионалов различных областей не только биологии, но и физики, математики, географии. Однако до этого еще очень далеко. В принципе, жизнь – это самое сложное явление, которое есть на нашей планете. В целом наметилась и реализуется явная тенденция: с одной стороны углубление каждой ботанической науки, строгая специализация, а с другой – интеграция ботаник со смежными науками – открытия делают на стыке наук, по сути, идет формирование экотонов наук с экотонными удивительными эффектами, говоря языком экологии, в виде открытий новых закономерностей. А это требует формирования междисциплинарных команд ученых, это уже область сотрудничества, сфера договороспособности и понимания учеными друг друга. Без soft skills большая наука сейчас не работает.

– Расскажите, почему Вы начали заниматься наукой?

– Это внутреннее желание. Вначале оно было неосознанным, интуитивным, меня с детства тянуло к растениям, плюс окружение неравнодушных родных и близких людей, умных сложных книг, дикой и культурной природы, интересного сельского хозяйства, увлекательной тихой охоты, рыбалки и туризма сделали свое дело. В итоге всё это сформировало уверенность в том, что мое – живая природа, это мне важно, это то, чему я хочу посвятить жизнь, жизнь для изучения жизни. Но чтобы из «хочу» стало «могу» надо было много потрудиться. Очень много. В целом это был и есть личностный эволюционный трудоемкий процесс, это была не модная сиюминутная эмоциональная «хотелка», а внутренняя потребность в развитии для изучения живого, в первую очередь, жизни растений. Мир полон жизни!

– Какое направление исследований Вы сейчас развиваете?

– Развиваю геоботанику: лесоведение, луговедение, болотоведение и популяционную биоэкологию растений, в первую очередь хозяйственно-полезных и охраняемых видов растений. Вместе с коллегами с Ботанического института РАН и СПбГУ работаем в области не только классической геоботаники и экологии, но и интеграции наук: функциональной фитоценологии и экологической физиологии растений. Создаем междисциплинарную интернациональную научную команду, изучающую функционирование луговых сообществ от биохимии растений до экосистемного уровня. Полученные полевые результаты и их анализ очень впечатляют! Мы, например, впервые за постсоветский период написали и издали учебное методическое пособие по ботаническому ресурсоведению авторским коллективом двух стран: Беларуси и России.

 – В чём сильны гродненские ботаники?

 – Гродненские ботаники сильны в изучении флоры и растительности, у нас хорошая школа геоботаники и популяционной биоэкологии растений, успехи в ботаническом ресурсоведении и географии растений. И, конечно, наш научный гербарий – это гордость Гродненщины. Такого больше нет ни у кого.

– Достаточна ли материально-техническая база для научных исследований купаловских ботаников, есть ли в их распоряжении современное оборудование? Чего не хватает ученым?

– Для настоящего ученого любая материальная база будет недостаточной по простой причине: в процессе исследовательской работы возникают новые идеи, которые требуют нового оборудования и материалов. Это бесконечный процесс. В целом, основная минимальная база есть, правда, больше в учебном формате, но нужны сильная оптика, мощные компьютеры с современным программным обеспечением, современные приборы для физиологии растений, портативные приборы для поля, горизонтальная морозильная камера для гербария. Надо новое помещение для научного гербария, новые шкафы, ставки на коллекционный фонд, необходима дигитализация гербарных образцов. Реально для науки на кафедре необходима НИЛ по биоразнообразию со ставками научных сотрудников.

Беседовала Татьяна СУШКО.

Фото из личного архива героя